Сердце Бога - фанфик по аниме «Атака титанов»

9 сентября, 860 год

Объятый яростным пламенем, мой город обращался в прах.

Мощные взрывы сотрясали землю, а в воздух поднимался едкий чёрный дым. Он затягивал небо непроглядной серой пеленой, но я отчётливо слышала свистящий рёв проносящихся над крышами самолётов. Смог становился гуще, и вскоре выстрелы утихли. Наверняка, в условиях плохой видимости противник перестал ориентироваться на местности и решил экономить патроны. Значит, я могла сбежать. Но стоило приоткрыть дверь — и в помещение хлынул неистовый поток гари и копоти, а сильный порыв ветра спутал мои волосы и потянул их в огонь.

Мне пришлось постараться, чтобы опустить засов, и дверь захлопнулась, точно капкан, намертво удерживающий горящие кончики моей шевелюры. Пламя устремилось к голове, поэтому я выхватила нож и отрезала волосы на уровне подбородка. Глаза слезились, а горло саднило от горечи, которую не удавалось ни выкашлять, ни проглотить. Поздно. Снаружи полыхало так, что за секунду можно было превратиться в печёную картошку, впрочем, оставаться в доме тоже казалось плохой затеей, ведь, когда оконные стёкла треснут, огонь сразу попадёт внутрь.

Меня охватила паника.

На мгновение я даже подумала рискнуть: обмотаться одеялом и пробиться к площади, но реально ли это? Смогу ли я достичь её, не сгорев дотла? А если доберусь, какова вероятность, что на открытом пространстве не стану лёгкой мишенью для пули? Чёрт…

«И что мне делать?! Просто погибнуть здесь? — пронеслось в мыслях. — Неужели это и есть конец?»

Между тем на втором этаже раздался грохот: огонь повредил конструкцию крыши, и та начала постепенно обваливаться.

Всё кончено…

Не имея возможности ни убежать, ни спрятаться, я встала посреди комнаты, глядя на мелкую трещину, что расползалась по оконному стеклу. В тот момент окружающий мир почему-то исчез, растворился в немом бытие, а реальность застыла. И тут, в ожидании неминуемой смерти или внезапного чуда, мне вспомнились ступеньки, уходящие под землю.

«Подвал? Но пламя доберётся и туда! А когда здание выгорит целиком, оно сложится карточным домиком и завалит выход обломками!»

Тем временем сверху ко мне уже ползли чёрные клубы дыма, а треснувшее стекло в кухонном окне только что лопнуло, и огонь пробрался в комнату. Раскашлявшись, я немедленно уткнулась лицом в носовой платок и бросилась к подвалу. Мне удалось забежать внутрь и накрепко запереть дверь, прежде чем снаружи послышался звон вдребезги разлетевшихся стёкол. Значит, теперь горел весь первый этаж.

Двигайся! Быстрее!

В кромешной темноте я припустила вниз по ступенькам, как вдруг оступилась и рухнула на каменный пол. Волны острой боли пронеслись по телу, но меня это не остановило: кое-как я поднялась на ноги и коснулась последней двери, гораздо более массивной и тяжёлой, навалилась на неё и с отчаянным ликованием почувствовала, что она мне поддаётся…

***

Я навсегда запомнила, как спускалась по лестнице в неизвестность. Будущее выглядело туманным, а каждый шаг лишь раскручивал чудовищную рулетку, ставкой в которой была моя жизнь. Кажется, однажды ты сказал: «Никогда не узнаешь, верно поступил или нет, пока не столкнёшься с последствиями». Да, в тот день я приняла единственное верное решение, Леви. 

Решение, ставшее началом этой истории…

17 апреля, 850 год

Меня зовут Хлоя Элизабет Бэйкер. Или просто Хлоя. Уже больше года я работаю прачкой в штабе Разведкорпуса, помогая нашим солдатам поддерживать чистоту постельного белья, униформы и других предметов одежды. Почему я здесь? Ну… Во-первых, мне всегда хотелось заниматься тем, что приносит пользу, а во-вторых… порой мы вынуждены принимать определённые решения по причине отсутствия лучших альтернатив.

После того, как моя мать — Рита Бэйкер — пропала без вести, меня, девятилетнюю девчонку, взяла на попечение семья Мюллеров: тётя и дядя, которые никогда меня особо не жаловали. Всё из-за Риты, на чьи хрупкие плечи возлагались большие надежды, ведь она смогла «пробиться в люди» и стала врачом. Ей прочили успешное будущее и удачное замужество, но тут, откуда ни возьмись, появилось внебрачное дитя и разбило все мечты в пух и прах. Отродясь я не знала отца, хотя порой в воспоминаниях всплывал чей-то расплывчатый образ, но такой неразборчивый и тусклый, что правдоподобность его казалась совсем уж условной.

В семье Мюллеров дочерью меня не считали, только приживалкой, от которой стремились побыстрее избавиться, поэтому сватали куда можно и нельзя, стоило лишь достигнуть шестнадцати. К счастью, помня о сомнительном происхождении невестки, все семьи отвечали отказом, а будущие мужья, как один, находили меня «скучной, нескладной и некрасивой».

Уже в те годы я понимала, что должна жить отдельно, и рано начала подрабатывать. К сожалению, без образования и каких-либо особенных талантов претендовать на квалифицированный труд не могла, а потому выбирала лишь то, что было мне доступно. Так и перебивалась, накапливая заработанные деньги, чтобы когда-нибудь сбежать. Однажды из объявления в местной газете я узнала, что Разведкорпусу требуется прачка. По условиям сделки платили там значительно меньше, чем в любом другом месте, но взамен предлагали бесплатное проживание и питание, что давало мне долгожданную возможность попрощаться с домом Мюллеров и забыть о них навсегда, словно о кошмарном сне.

Так я и поступила.

Но… для меня, человека в некоторой степени тревожного и впечатлительного, пребывание в штабе не прошло бесследно и чуть ли не с порога заставило мириться с мыслью о неизбежности смерти. Отмывая одежду разведчиков от грязи и крови, я каждый раз узнавала, как много солдат не вернулись живыми из очередной экспедиции за стены, и вскоре уже не помнила ни одной вылазки без жертв. Это походило на бесконечную вереницу боли и страха, которая никогда не обрывалась. Порой я чувствовала себя единственной живой среди призраков, готовых раствориться в тумане на восходе солнца, и сохраняла дистанцию, пресекая любые разговоры с солдатами, если те не касались моих прямых обязанностей. Иными словами — делала всё, чтобы отгородиться от жестокой реальности и сохранить себя…

Ещё я до ужаса боялась титанов. Даже заочно, по описаниям очевидцев. Но пару дней назад мне пришлось увидеть их лично: проломив часть стены, эти твари проникли в наш город. В тот самый момент, когда воздух наполнился пылью, а плотоядные великаны полезли из расщелины, я находилась далеко от эпицентра, но отчетливо видела, как их жуткие корявые пальцы проносились над головами людей, выхватывая жертв прямо из толпы. Наблюдать всё это, осознавая собственную беспомощность и бессилие каждого перед лицом чудовищной угрозы, для меня оказалось достаточно, чтобы лишиться стабильности. После возвращения в штаб я двое суток не выходила из Хозяйственного корпуса, стараясь не слушать хладнокровные рассказы коллег о последствиях — о множестве мёртвых людей и животных, чьи останки до сих пор собирали с улиц.

Кроме того, я утратила сон и последние две ночи провела, бессмысленно вглядываясь в темноту. Чувствуя слабость и отсутствие сил, я хотела прилечь, но стоило коснуться подушки, как все кошмарные образы в голове мгновенно оживали, и я подскакивала на месте, не ощущая ничего, кроме страха и отчаяния. Порой мне казалось, что потолок вот-вот разверзнется и огромная жилистая рука с длинными когтями разорвёт меня на части.

Моя напарница Сара — высокая крепкая брюнетка с напористым характером — увидев мои страдания, немедленно заварила в чашке успокаивающие травы и дала выпить, но никакого результата не последовало, только голова стала тяжелее. Промучившись в постели два часа, я окончательно утвердилась в мысли, что не буду спать и сегодня, поэтому осторожно вышла из комнаты, чтобы не потревожить напарницу, сопящую на соседней кровати. Силы оставляли меня, а перед глазами танцевали разноцветные круги. Оказавшись одна в длинном тёмном коридоре, я прислушалась к звенящей ночной тишине. Высоко в небе сияла полная луна, её холодный свет проливался сквозь большие окна, расчерчивая помещение на квадраты, будто шахматное поле.

Откуда-то с улицы доносилось приглушённое ржание. Лошади ещё не спят? Может, не спит и Стефан, следящий за лошадьми разведчиков? Мне хотелось лишь одного — не быть сейчас одной, поэтому, цепляясь за стены, я направилась в конюшню.

— Стефан, ты здесь? — прозвучал мой сдавленный голос.

Но ответа не последовало.

Схватившись за голову, я тихонько опустилась в мягкую солому, уложенную на входе, и вдруг заметила гнедую лошадь, молчаливо наблюдающую за мной из приоткрытого стойла. Её чёрные блестящие глаза, украшенные длинными ресницами, сияли в темноте, точно звёзды.

Пока моё сознание в ожидании скорейшей аварийной остановки продолжало расплываться, закручивая образы и звуки в единый неразборчивый поток, какой-то человек неспешно двинулся мне навстречу и замер неподалёку, буквально в двух шагах. Судя по обуви — разведчик. Кажется, он пытался говорить со мной, но слова быстро превращались в тягучее желе, и я не понимала их сути. Тогда его крепкие руки схватили меня за плечи и скорее потянули вверх, ставя на ноги.

— Слышишь меня? — строгий голос показался знакомым. — Что случилось?

Я подняла голову и встретилась с пронзительным взглядом голубых глаз, которые внимательно изучали моё уставшее лицо.

Капитан Леви…

В штабе среди рабочего персонала он имел довольно скверную репутацию. По словам Фрэнка — повара из столовой разведчиков — Леви был человеком нервным и вспыльчивым, мог совершать физическое насилие в отношении подчинённых и не терпел грязи в любых её проявлениях, изводя уборщиц и мойщиков посуды многочисленными придирками и наставлениями. Ситуацию усугубляла невероятная сила Капитана, из-за которой с ним предпочитали не связываться, а просто делали всё, что он требовал, и скорее убегали. Сама я ни разу не видела его бесчинств, но к словам других обычно прислушивалась. Кроме того, Леви строго следил за дисциплиной и вполне мог оштрафовать меня за выход из комнаты после отбоя. Вот почему один только вид его нахмуренных бровей тут же привел меня в чувства.

— Капитан… — встревоженно прошептала я, намереваясь скорее уйти. — Простите, мне нужно вернуться в комнату…

Но попытка освободиться провалилась, а его руки обхватили меня посильней.

— У тебя круги под глазами, — продолжая рассматривать меня, Леви нахмурился. — Сколько ты не спала?

— Сегодня третья ночь… — с трудом выдавила я, ощутив холод окутывающей меня темноты.

Словно щупальца древнего животного, она всё ту́же обвивалась вокруг, намереваясь утащить за собой в глубокую беспросветную пучину.

Ещё немного — и реальность схлопнулась. Стоило закрыть глаза, и земля будто ушла из-под ног, а тело, став немыслимо лёгким, поднялось в воздух без особых усилий. Ласково убаюкивая, плавные волны слегка покачивали его и неспешно тянули за собой — в мир сладких грёз. Очухавшись на мгновение, я поняла, что Леви несёт меня на руках.

«Куда?… Мне всё равно… Темнота продолжает поглощать меня… Это сон? Или ещё нет? Не понимаю…»

Я плыла по течению в неизвестном направлении, теряясь среди множества загадочных образов, что беспорядочными вспышками рождались в голове и мигом исчезали. Пока безудержный поток не вынес меня навстречу огромной распахнутой пасти.
Я дёрнулась от ужаса и сразу же проснулась…

Одинокая свеча, что стояла на комоде, тускло освещала незнакомую мне комнату. Пахло лошадью, жжёной кожей и металлом, а я лежала на груди капитана Леви, чувствуя под собой биение его сердца, и была настолько обессиленной, что слабо осознавала происходящее. Приподняв голову, чтобы осмотреться, я поняла, что он полностью одет, просто снял куртку, и вздрогнула, когда его рука легла мне на затылок и осторожно пригладила растрёпанные волосы.

— Всё в порядке, — шепнул он. — Спи.

«Верно… — пронеслось в мыслях. — Если титаны сейчас нападут, им придётся туго…»

Бессознательно моя рука проскользнула выше по его груди, а нога согнулась в колене, устраиваясь поудобней. Между тем приятная слабость растеклась по телу, и мои веки сомкнулись в глубоком сне до самого утра.

Этой ночью кошмары меня больше не беспокоили…

━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━

Когда я очнулась вновь, свеча напротив уже полностью прогорела и потухла, а комната наполнилась ярким утренним светом. Шторы на окне отсутствовали, поэтому золотые лучи восходящего солнца беспрепятственно проникали внутрь сквозь большие, вычищенные до блеска стёкла.

Леви, кажется, спал. Его глубокое ровное дыхание неспешно приподнимало грудную клетку и было таким же спокойным, как и сердцебиение.

Тук… тук… тук… тук…

Никогда бы не подумала, что обычный стук человеческого сердца может оказаться столь приятным. Осторожно двинувшись, я взглянула вверх… Левая рука Капитана до сих пор обнимала меня за плечи, правая лежала на подушке, а его лицо, утопающее в мягком свете, выглядело невероятно расслабленным и умиротворённым. Именно сейчас, в этой прозрачной утренней неге, спящий Капитан, укутанный лучами солнца, впервые показался мне… красивым. Внимательно разглядывая его, я не могла поверить в случившееся. Он не оставил меня одну замерзать в конюшне, а принёс в свою комнату и так заботливо обнимал всю ночь. Тот ли это человек, о котором рассказывал мне Фрэнк?

Наконец, почувствовав моё движение, Леви открыл глаза.

— Уже проснулась, Хлоя? — спросил он, и его брови привычным образом напряглись.
Услышав своё имя, я встрепенулась от неожиданности, но в следующий миг уже взяла себя в руки и поспешила ответить.

— Капитан, спасибо, благодаря вам мне наконец-то удалось поспать… — взволнованно затараторила я, не понимая, как должна вести себя и что говорить. Обнаружив, что ещё лежу на нём, я немного сползла в сторону. — Как вы только разобрались, в чём дело…

— Твоя напарница просила помощи у начальства, вот как, — спокойно пояснил он. — А мой чай крепко на тебя подействовал…

— Ваш… чай? — переспросила я, вспоминая травы, которые давала мне Сара. — Значит, он был от вас?

Но Леви проигнорировал вопрос и уверенно поднялся с кровати, а я инстинктивно последовала за ним, понимая, что разговоров больше не будет.

— Мне следует уйти, — сказала я, предугадывая его мысли, — чтобы нас не увидели вместе, а то… люди разные… Ещё раз спасибо за вашу доброту, Капитан!

— Леви… — бросил он. — Так меня зовут.

Подхватив со стула скинутую вчера куртку, он ловко надел её и повернулся ко мне, застегивая пуговицы на рукавах.

— По поводу твоих кошмаров…

— Вы и об этом знаете…

— Что собираешься с ними делать?

Ответа у меня не нашлось, поэтому я замолчала, уставившись в пол.

— Решай свою проблему, — продолжил он, завязывая шейный платок. — Найди себе менее нервную работу и обратись к врачу. Или думаешь, я всегда буду караулить твой сон?
Его слова ранили меня.

Я и так прекрасно понимала, что хочу уйти, но за неимением альтернативных вакансий — с проживанием как в штабе — мой единственный путь вёл обратно в дом Мюллеров, из которого мне лишь недавно удалось вырваться на свободу, и теперь возвратиться туда казалось подобным смерти. Значит, до тех пор, пока я не найду место, куда смогу спокойно переметнуться, мне придётся оставаться здесь. Хочу я того или нет.

— Простите за беспокойство, Капитан. Я пойду.

— Леви, — снова поправил он. — К полудню принеси мне чистую одежду.

Тут я замешкалась, потому что предметы гардероба всегда выдавались солдатам в прачечной, мы никогда не разносили их по комнатам, и Капитан точно знал об этом, ведь уже столько раз получал одежду из моих рук.

Неужели правила изменились?

— Вопросы? — он поймал мой растерянный взгляд.

Не понимая, как вести себя с ним, я отрицательно покачала головой и на всякий случай промолчала, а затем скорее выскользнула из комнаты и неслышно прикрыла за собой дверь. Впопыхах сбежав вниз по лестнице, я старалась создавать как можно меньше шума и безостановочно озиралась по сторонам, молясь о том, чтобы в столь ранний час не наткнуться на чей-то любопытный взгляд. К счастью, мне удалось очень быстро найти выход во двор.

Несмотря на годовой стаж работы, внутри Главного корпуса я побывала впервые. Здесь располагалось общежитие для высших чинов разведки, их рабочие кабинеты, а также архив с важными документами — в общем, такое место, где прачке делать нечего, а вот уборщики наведывались сюда ежедневно: они вычищали кабинеты, спальни и душевые, опорожняли мусорные корзины, а ещё намывали полы на этажах и подметали лестницы.

Иногда, после завершения трудового дня, когда весь персонал собирался на кухне Хозяйственного корпуса, уборщики нередко рассказывали нам, какую невероятную дрянь находили сегодня и у кого. Единственная комната, в которую им запрещалось заходить, принадлежала капитану Леви, потому что он, слывя придирчивым чистюлей, предпочитал убираться сам и терпеть не мог, когда к его вещам прикасались посторонние.

Оказавшись во дворе, я первым делом отправилась в конюшню, чтобы облепить своё платье соломой, после чего как ни в чём не бывало вошла в прачечную. Сара к тому моменту уже проснулась и во всю сортировала вещи.

— И где ты была? — недовольно осведомилась она, укладывая комплекты одежды в стопки. — Знаешь, как я перепугалась, когда увидела пустую кровать?

Скорее выдохнув, я красочно расписала, что мучилась от духоты и головокружения, а потому решила прогуляться на свежем воздухе и заснула в конюшне. В качестве доказательства я предъявила собственное платье, обвешанное кусочками соломы.

— Да уж, повезло ещё, что тебя никто не увидел! — Сара нахмурилась, явно намекая на возможный штраф. — И что в итоге? Хоть выспалась? — она приподнялась и внимательно оглядела моё лицо. — Синяки, вроде, поменьше стали…

— Выспалась, — охотно подтвердила я, присоединяясь к работе, — но бока всё равно побаливают от жёсткого пола.

Вообще обязанности прачек в штабе на одной лишь стирке не заканчивались. Мы полностью вели весь процесс: от получения грязной вещи до выдачи её обратно, то есть занимались ещё глажением и штопаньем мелких прорех. Одежда подлежала списанию только в том случае, если имела существенный дефект, справиться с которым было невозможно: например, если пятно ничем не выводилось или огромная дыра не поддавалась аккуратной починке и портила внешний вид униформы.

Закончив с сортировкой вещей по комплектам, я наконец-то поднялась в комнату, чтобы привести себя в порядок: приняла душ, переоделась в свежее платье и перекусила бутербродом. Позже, к десяти часам, прачечную заполонили разведчики и буквально за полчаса расхватали подготовленную для них одежду. Судя по журнальным отметкам, на выдаче побывали все.

Все, кроме Капитана…

— Заболел, что ли? — удивилась Сара.

Освободив место на полке, она уложила туда оставшийся комплект.

— Насчёт этого… — неуверенно пробормотала я. — Капитан встретился мне во дворе ещё до выдачи и попросил занести вещи ему в комнату. Это странно, не думаешь?

— Конечно, странно! — напарница недоверчиво приподняла бровь. — Он как-то необычно вёл себя с тобой?

Я растерянно пожала плечами.

— Нет. Как думаешь, стоит рассказать об этом Эрвину Смиту?

— Пока не нужно. Отнеси ему одежду, но в комнату не проходи, поняла?

В результате около полудня я вернулась в Главный корпус и постучала в комнату Капитана, но дверь не открылась. Повторив всё снова и не получив ответа, я растерянно прислушалась, думая, что внутри никого нет. Неужели он забыл о своей просьбе? И что мне теперь делать? Отнести всё обратно в прачечную или просто оставить под дверью? Ну уж нет! Не хватало ещё получить от него жалобу на моё халатное отношение к своим обязанностям, а потом выслушивать унылую дисциплинарную лекцию от Управляющего!

Провозившись ещё немного, я поняла, что дверь не заперта и осторожно приоткрыла её. Кажется, Леви и правда отсутствовал. На мгновение я замешкалась, но следом решила оставить вещи в комнате и спокойно уйти. Однако, положив одежду на стол, я услышала быстрые шаги на лестнице и не успела дойти до двери, как Леви возник в проёме и перекрыл мне возможности для отступления.

— Ты раньше, чем я ожидал… — его взгляд скользнул по столу. — Спасибо. Кстати, у меня есть кое-что для тебя…

С этими словами он достал из внутреннего кармана небольшую коробочку и протянул её мне.

— Тот самый чай, — объяснил Капитан. — Пить нужно за пару часов до сна, потому что он действует не сразу. И, — его глаза потемнели, — чтобы я больше не видел тебя после отбоя в конюшне или где-либо ещё. Поняла? Вчера ты нарушила правила, но не получила штраф только из-за моей жалости. Больше я исключений делать не стану.

Его голос стал холодным и жёстким, отчего у меня по спине побежали мурашки. Не стоило злить его, ведь рассказы Фрэнка явно взялись не с потолка, поэтому, стараясь особо не глядеть на него, я немедленно кивнула и ступила в направлении двери.

— Да, поняла, Капитан.

— Тц!

Он нахмурился, преградил мне путь и удержал за подбородок, вынуждая смотреть прямо.

— Леви, — чётко произнес он, фиксируя на себе моё лицо. — Повтори.

Это движение меня чертовски напугало, а ещё… он стоял так близко, что я могла слышать аромат его мыла.

— Леви… — тихонько прошептала я. — Не трогайте меня… пожалуйста…

В тот же миг его рука дрогнула и расслабилась.

— Можешь идти, — распорядился он.

Едва освободившись, я выскочила из комнаты и бросилась вниз по лестнице. Сердце так бешено стучало, что его отголоски отчётливо слышались даже в ушах. Вскоре я стремительно влетела в двери Хозяйственного корпуса, но задержалась на пороге, чтобы хоть немного отдышаться и успокоиться, а потом двинулась к прачечной, где Сара стирала доставленные утром вещи.

— И как всё прошло? — поинтересовалась она.

Я с трудом улыбнулась и продемонстрировала ей подаренную коробочку.

— Он дал мне чай.

— Чай? — удивлённо переспросила напарница. — Тот самый, что ли? Молодец какой, хоть по нему и не скажешь… — похвалив Капитана, она опять склонилась над бельём. — Давай присоединяйся уже!

Тогда я запрятала подарок в ящик комода, ловко нацепила фартук и пришла на помощь напарнице. В результате со стиркой мы закончили только к вечеру. Развешивая бельё на открытом воздухе, я почувствовала себя такой уставшей, что едва держалась на ногах. Очевидно, после стольких бессонных ночей полноценно выспаться за те пять или шесть часов, что я провела на груди Капитана, было просто невозможно.

— Ложись пораньше, ладно? — посоветовала мне Сара. — Давай, не мучай себя. А я с ребятами на кухне поболтаю.

Когда напарница вышла из комнаты, я с нетерпением открыла подарок Капитана, и в ту же секунду приятный аромат сушёных трав лёгким облаком окутал мне ноздри. Что же там? Мята? Липа? Как сложно разобрать… Осторожно просунув внутрь маленькую ложку, я задумалась, насколько же дорогим мог оказаться подобный чай, ведь из-за нападения титанов мы потеряли множество земель, а это привело к уменьшению пастбищ и повлияло на выращивание некоторых видов лекарственных растений.

Как же мне повезло получить столь ценный дар! Настоящее сокровище!

Положив пару ложечек в кружку, я залила травы кипятком и дала напитку настояться, а после уютно устроилась в кровати напротив окна и умиротворённо следила за краснеющим на закате небом, пока мои размышления не улетели куда-то вдаль, вслед за быстрокрылыми птицами. Интересно, каков он — этот мир за стенами? Осталось ли в нём хоть что-нибудь, кроме гигантских людоедов? Вернём ли мы однажды потерянные земли? Избавимся ли от гнёта ужасных чудовищ или так и будем прятаться вечно?

Тем временем разведчики и персонал, которых я видела из окна, беззаботно сновали во дворе кто куда, будто никаких чудовищ за стенами никогда не существовало. Настоящий рай мирной жизни… Наверное, и мне стоило быть проще — концентрироваться на приятных мелочах, которые сделают жизнь легче…

Вздохнув, я покрутила кружку в руках.

Верно. Собственные переживания настолько поглотили меня, что я перестала замечать всё вокруг, а ведь девятнадцатое число уже послезавтра…

Согласно исторической справке, сотню лет назад в этот день человечество впервые нашло спасение за стенами, и впредь праздник под названием «день Великих стен» отмечался ежегодно на протяжении столетия. Обычно его проводили в кругу семьи и друзей – тех, кто особенно дорог. Завтра в честь праздника на кухне обязательно появится долгожданное мясо, которое не завозили к нам уже более трёх месяцев. Возможно, Фрэнку удастся сохранить немного в ле́днике, чтобы растянуть удовольствие подольше. А ещё… коли в нынешнем году праздник совпал с выходным, то все разведчики и персонал разъедутся по домам, чтобы провести время с дорогими сердцу людьми, и штаб опустеет.

А вот мне ехать некуда и не с кем.

Значит, я просто останусь здесь.

Абсолютно одна…

***

Когда я проснулась от кошмара, уже стояла глубокая ночь, а Сара, вернувшаяся с посиделок, мирно посапывала на соседней кровати. Чиркнув спичкой, я поспешно зажгла свечу, чтобы хоть немного разогнать окружающую меня темень. Сердце вновь бешено стучало, а в груди появилось то самое удушающее чувство, будто что-то беспрестанно давило на меня сверху.

Некоторое время я промучилась в постели и снова отправилась в коридор.

Лунный свет и сегодня проникал внутрь сквозь большие высокие окна, а снаружи, из конюшни, периодически доносилось приглушенное ржание. Но, коснувшись двери, я вспомнила суровое лицо Капитана и его горящие ледяные глаза, устремлённые на меня. Он ведь не просто так сказал о штрафе, значит, попасться ему во второй раз без последствий уже не получится.

Осознав это, я отпустила дверную ручку и взамен немного приоткрыла окно, чтобы впустить в помещение прохладный ночной воздух. Над моей головой молчаливо сияло тёмно-фиолетовое небо, усыпанное звёздами, а вокруг не наблюдалось ни одной живой души, лишь в конюшне горел свет.

Неужели опять Капитан?

Что же он делает там каждую ночь?

Спрошу завтра у Стефана…